среда, 9 июля 2008 г.

Бабушкин гоголь-моголь




Бабушкин дом двухэтажный,
Древняя крепость над домом,
Нос буратино бумажный,
Колпак на мальчишке знакомом

Синее море с балкона
Строго для взрослых доступно,
Нюхаю "Шипр" из флакона
И дядину трубку преступно

Близкие все на работе,
По радио бьют куранты,
Полуденная зевота,
На пляже лежат квартиранты

Что-то сапожник тачает,
Узкой калиткой закрывшись
Взгляды улыбкой встречает,
Улыбкой в молитве забывшись

Котик бежит к керосинке-
Кильку соседскую жарят,
Зелень и сыр прямо с рынка
Вокруг ароматами дарят

Трудно дождатся конфеты -
Вечером будут подарки...
Бабушка, бабушка, где ты?
Ведь лучшая ты кулинарка

Крутится венчик стаканом:
Яйца и солнечный зайка,
Сахар, забота фонтаном,
Жара, кипарисы и чайки...


В царстве белом




Я возвращаюсь зимней синей ночью:
Блистает месяц, философски лежа,
Сверкающей наглаженной сорочкой,
Едва касаясь гобелена ложа

Колодезной водой душа омыта,
Ресницы взмахами восток ласкают,
Всемирная история забыта,
Когда душа в душе себя узнает...

Когда твой шар усталый замирает
Под остывающим потоком жизни,
Когда трамваи, взявшие тайм-аут,
Утихнут после суеты капризной...

О, дивный свет, полнящий хладом воздух,
О, дивный холод, серебром дышаший,
Переливаются в крещенских водах
Тишайшею молитвою монашей...

Закрыв глаза, я ощущаю телом
Комет движенье, смелый шелест крыльев,
Как раньше жил - живу я в царстве белом,
Отрясывая с ног остатки пыли...

Ветер в кувшине

























Как ветер запертый в кувшине,
В спираль свивающий свой норов,
Бушующий в своем аршине,
Смирился безо всяких споров...

Сдувая пыль со стен кувшина
Не мыслил жизни боле вольной,
И сладкой чудилась калина,
А пища вечно малосольной...

И так весь век свой кров лелея,
Однажды в тонком сне коротком
Седьмого неба апогея
Достиг на розовом востоке...

Средь сфер хрустальных веселился
С прохладным голубым теченьем,
На солнце новое молился
В высоком чистом увлеченье...

Назад, в свой стан из красной глины
Вернулся ликом посвежевший...
От этой песни журавлиной
Уставший. Непереболевший...

Москва, 2007.09.06, А.В.С.

Волнистый попугайчик





(по просьбе детей - попугаю Ромаше:)

После будничной работы -
Звон в ушах, в глазах смятенье,
Жадно, в поисках свободы,
Сел за рифм хитросплетенье

Тут мой милый попугайчик,
Видя руки в пляске ловкой,
Кухоньки моей хозяйчик
Подлетает со сноровкой

Пальцы ищут новой формы,
Птичка ищет между пальцев,
Между строк бушуют штормы,
Вьются шлюпки португальцев

Гнутся пальмы гватемальцев,
Меж ветвей снуют цветные
Твои братья постояльцы,
Тропиков сыны родные

А ты здесь, с моей рукою
Все играешь на досуге,
В кучу - птичье и людское
Обсуждаешь, словно с другом...

Москва, 2007.07.12, А.В.С.


Утреннее затишье на море




На восходе волны спят,
Море кротким озером
Гладит грубость мокрых пят
Ярко-синим колером

Свеже-вымытый песок
Кроет след ночной борьбы,
Еле виден катерок
За объятием губы

Теплый, тихий ветерок,
Утра чуткого душа,
Словно розовым пером
Нежит тело не спеша

Красно-белый маячок
Как влитой стоит вдали,
Яростный его зрачок
К часу пятому дожгли

Вахта спит, устав от дел,
Скоро чайки сбросят сон,
И в потоки рыбных стрел
Их вонзится эскадрон

Но пока минутный мир,
Равновесье вечных сил,
Неизбежно балансир
Накренится вслед светил...

________________________
колер - оттенок краски
губа-поморское название далеко вдающихся в сушу морских заливов и бухт
балансир - длинный шест в руках канатоходца, с помощью которого он сохраняет равновесие

Грустный ворон





Грустный ворон в чистом шёлке
Призадумался у трассы,
И с ограды возле ёлки
Смотрит как гоняют асы,
Растрепав подружек чёлки

Он спокоен, тих и вечен,
С удивленьем наблюдая,
Как, излишне обеспечен,
Катит человек, блуждая,
Хоть и путь его размечен

Пара дней в году счастливых
Есть у нас с Москвы до Лавры
Отстранясь от дней блудливых
В лабиринте Минотавра
Силим путь мы терпеливо...

Нитью ворон сквозь столетья
Указал путь самый нужный,
Не поймает ловчей сетью
Мир прельщением радушный
Тех, кто видит лик бессмертья...


Есть лишь день...





Есть лишь день в календарной ограде:
Мир земной странный свет наполняет,
Тих и праведник, и казнокрады,
Свет у всех что-то переменяет

Никуда не спеши - не надо,
Ни о чем не жалей - не стоит,
Разве в гонке получишь награду,
Что тебя навсегда устроит?..

Будни серые - в прах - как-то сразу,
Луч небесный их со-единяет,
Мир царей и мир воинов разный
На одной словно 'оси сверкает!

Никуда не спеши - не надо,
Ни о чем не жалей - не стоит,
Разве в гонке получишь награду,
Что тебя навсегда устроит?..

Красный плат, дети в белых рубашках,
Молчаливы прекрасные лица,
Теплота ароматная в чашках...
Время стоп! это вечность нам снится...

Никуда не спеши - не надо,
Ни о чем не жалей - не стоит,
Разве в гонке получишь награду,
Что тебя навсегда устроит?..

2008.04.27-28 Москва, А.В.С.


И вместо слез в глазах немного дождика





Во влажных улицах к ночи мелеющих,
Огнями тлеющих и кругосветных,
Окошки прыгают по синим лужицам
В нарядных кружевцах клоков газетных

Мое безчувствие меня исполнило
Блестящим инеем, сковавшим заводь,
Ему не стаять, и мне не вспомнилось
Как звали милую...уж не исправить

Смотрели мокрые два добрых глазика
В меня ушедшего в седые годы,
Я без согласия - была оказия
Оставил пассию, храня свободу

И вместо слез в глазах немного дождика
В молчанье стоика переливалось,
Кленовые листы и лист блокнотика
Кружились двориком и разрывались...

Москва, 2007.09.21, А.В.С.

Две веры





Одна - боготворю, другая - ненавижу,
Одна - молю, служу, другая - строю биржу

И тот, кто благороден - быть меньшим не страшится,
А кто рожден хворобым, тот к первенству стремится

В одной душа огромна, в другой - едва теплится,
Одна стоит у трона, другая же глумится

И каждая враждебно, в иной ища опору,
Имеет свой молебен для утвержденья спора

А мир разнообразный теряется в ответе
Зачем и та, и эта сливаются в дуэте?...

Права, наверно, третья, древнейшая на свете,
Непойманная сетью несбывшихся заветов...

Там исполняет душу любовный Свет глубокий
И созерцает сердце лик Девы Ясноокой...

Москва, 2007.08.22, А.В.С.

Возвращаясь с миром в старые чертоги





За весенней вишней - горы голубые,
Стылые озера будто бы родные,
Древние селенья признавать нетрудно,
За опрятной кладкой и оградой скудной

В дальние просторы ради вящей славы
Битвой безрасудной нас вели триглавы,
Покорялись земли бескорыстным воям,
Стойким к переходам, холодам и зноям

А к печам остывшим новые владельцы
Подселялись ловко, мирных дел умельцы.
Позабылись сердцу милые столицы,
Открывался новый мир через бойницы

В жёны умыкались красные девицы,
Засевались просом взятые землицы,
Плуг и серп ковались из мечей щербатых
Для походов дерзких и орлов крылатых

Возвращаясь с миром в старые чертоги,
Замечаем - `уже сделались дороги,
Горы расхолмились в кудрях виноградов,
И глазницы окон блудному не рады...

Одевает солнце в юбочки цветочки,
Бегают детишки в беленьких сорочках
По земле потерянной в глубине столетий...
Мы еще родимся после этой смерти...


2008.04.12 Москва, А.В.С.


Люди слепо идут на любовь





Люди слепо идут на любовь,
Безошибочно скрытое зренье,
Быстрый путь для нее приготовь,
Как болезнь принимая горенье

Подними тяжело и легко
Ты на грудь эту сладкую ношу
И тверди, как ученый жако:
"Я тебя никогда не отброшу!"

Кто с любовью - поймет про любовь,
Просто так подпоет твою песню,
Воле неба как нЕ прекословь,
Льется песня на волю чудесно

Знает ангел и чует дитё -
Теплота греет всех, кто есть рядом,
Книгу судеб давайте прочтём
Влажным, розовым в дымке взглядом

И поймем, наконец, кто в груди
Не сейчас поселён, а был вечно,
Осмотрись в темноте и найди
С кем раскрашивать путь этот Млечный...

2008.04.26 Москва, А.В.С.


Летние велосипеды





По мостам на всех колесах
Двое в дружеском фаворе
Катят в тихом разговоре
О таинственых курьезах

Средь огней, нырнувших в воду,
Утки между лилий рыщут,
Звездочку на дне отыщут,
Что б вернуть домой к восходу

Ресторанчик над рекою
Приглашает к танцам летним
Всех проезжих безбилетных,
Утомившихся ездою

И нередко в двух столицах
От семи морей далеких
Кареглазы, смуглощеки
Вальсом кружатся тигрицы

Много разного народа
Улыбнутся вслед неспешным,
Будто уж совсем безгрешным,
Любящим свою природу

Снова между струй воздушных,
Растворяя сердце в песне,
Чуть воскресной, чуть небесной,
Катятся прекраснодушны...

Москва, 2007.07.08, А.В.С.

Материк Русь





Кто уехал на запад, чем дальше - тем ниже
Тот спускался с вершин чистоты первозданной,
И как только был к центру Eвропы приближен,
Понимал, что тут святость - пришелец нежданный

Здесь давно все погибло, сровнявшись с землею,
Как ненужная глупость бесчестилась вера,
И покрылись великие помыслы мглою,
Озаботившись ладностью старого сквера

Да и нет попеченья, как только о неге,
Беззаботности тела, удобстве дороги,
Как душе не покрыться сугробами снега,
Если нет прорицателей к вольностям строгих

От ненужности в доме летают к туземцам,
Дрессируют неумных политики в рясах,
То ли пасторы, то ли похлебкой снабженцы,
В метрополию жнущие свежее мясо

Колдовство наложило печати на лица,
Целый мир каменеет под тяжестью денег,
Человеческий писк не заметит и птица,
И осталось до края немного ступенек...

Так назад же, к Руси несравненно великой,
Миру свет лишь отсюда с надеждой исходит!
Родники, вдохновенное слово, брусника,
И с гармошкою кто-то под окнами бродит...

2008.03.18 Швейцария, А.В.С.

И высыхают лужи





Как серый жемчуг бусин посчитана разлука,
И высыхают лужи души тонувшей в плаче,
Судьба к челу приложит участливые руки,
И вспомнятся из детства мечты мои ребячьи

Пусть сердце утопает в малиновом варенье,
Дыхание сбивает весеннее волненье,
Душа с душой кружится в заоблачном стремленьи
Навеки раствориться в любовном вдохновеньи

Когда найдутся силы целить былые раны,
И мудростью наполнить открытость новых взоров,
Тогда пути откроют лазурные туманы
К сокровищам нетленным, упрятанным от воров

Пусть сердце утопает в малиновом варенье,
Дыхание сбивает весеннее волненье,
Душа с душой кружится в заоблачном стремленьи
Навеки раствориться в любовном вдохновеньи

Наполнятся цветами поля благих желаний,
И зазвучат птенцами дома в березах летних...
Проснусь, Творца восславив шептанием дыханья,
И не устану славить до дней своих последних!

2007.05.10 Москва А.В.С.


Между нами тысячи снегов





Между нами тысячи снегов,
Села, пашни, речек бечева,
Не пробьются нежные слова,
Сквозь летящие метели снов

Только сердца гулкое моленье
Донесется через расстоянья,
Далеки объятья и лобзанья,
А меня кружат ночные бденья

Не дотянется к тебе рука,
Поцелуй остынет в полпути,
Разлетается смешной мотив,
Как снежок попавший в лед катка

Только сердца гулкое моленье
Донесется через расстоянья,
Далеки объятья и лобзанья,
А меня кружат ночные бденья

Между нами тысячи шагов,
Под сугробами растет трава,
Начинай свой путь когда листва,
Бросит тень на шелк речных лугов

Косово





Кто вместе с османами бил христиан?
С фашистами кто был в союзе?
За кем змеевидный пролазит орлан
На Спасовы земли под белым убрусом?

Пустили из милости бедных бродяг,
Те скромно и скоро вселились,
Скрывая свой черный с окровием флаг,
Плодились, плодились, плодились, плодились

Нехитрое дело - детишек рожать,
Великое строить - не тянет,
А после в принявшее сердце - стрелять:
Пусть Третья всемирная грянет...

Пишу я в посольство - возьмите меня,
Пойду вместе с вами в атаку,
Протесты и митинги - это брехня,
Напомним, как русские рвались к рейхстагу!

Напомним европам как дружно легли
Они под нацистскую плетку,
А ныне, безволием жалким полны,
Чернявую слушают тетку

Подняться за Веру, за братьев-славян
Угодное Господу дело,
Пробудит неистовство вещий Боян,
Что б ярость за правду горела!

Дечаны и Баньску открестим огнем
От липкой навязчивой стаи,
В Метохию звон колокольный вернем.
Ты веришь? А я это знаю!

Пусть белый и златый стремятся орлы
Двух черных летящих на падаль
Загнать на окраины нашей земли...
Вставай и рази, вечной славы стяжатель!

Какой ты веры, милая Иверия?





Какой ты веры, милая Иверия?
Все той же веры, что и верила,
Как часть древнейшая империи,
Где Христианство главная артерия...

Живут тут духом, не материей,
Природа наша - райское преддверие,
Хоть небольшая по размерам я,
Но первой Деве выпала по жребию!

С тех пор храню всю силу веры я,
Пусть накатила ныне эра серая,
Стеной возвышена назло безверию,
Как монастырь на краешке ущелия

Крест украшает все мои изделия,
Чужда безделию, близка веселию,
Сестра Руси я верная и смелая,
Я ваша милая Иверия...

Мешочники






Как же трудно в себя не влюбиться с молочных ногтей,
Ублажая как верный слуга ненасытность желаний,
И прожить для себя, а не ради идей и детей,
Под густое сует суетливых пустое бренчанье

(Предпочтя брак гражданский святому венчанью...)

Хоть и помнит о царстве небесном наш ум,
Но приятнее общество дам, казино, винотека,
Дом, машина, работа, часы с телефоном, костюм
Заменяют однажды собою всего человека...

(И прощается все накануне ночлега...)

В этой пафосной душной возне погибает душа,
Горько плача под спудом без воздуха, пищи и ласки,
А хозяин, отрывший однажды талант торгаша,
Потребляет все больше, стараясь уйти от огласки

(Не поднимется хлеб без достойной закваски...)

Верно смерть заковала цепями возмездия нас,
Пожирая для жизни своей наши вечные жизни,
Недослышан, услышан - забыт, не пленит Божий глас,
И как ливерный ценник известна души дешевизна

(Не услышится этот призыв укоризный...)


Никуда из Руси не уедем




(скоро, очень скоро)

Никуда из Руси не уедем,
Отовсюду вернемся на Русь,
Где по улицам водят медведя,
Забавляя детей и бабусь

Где душою открытое племя
Смотрит сердцем своим в небеса,
А Земли непосильное бремя
Исцеляют Руси чудеса

Только здесь единятся народы -
Не рабы, но одною семьей,
И простые, своИ, огороды
Наполняют жилища стряпней

Чей язык тут края приближает,
В континенте - еще континент?
Вседержитель слова измеряет,
У санскрита есть русский акцент

Чей Триглав ныне Троицей славим,
Солнце-Хорс - ныне Вечный Христос?
Гордой птицей, по-царски двуглавой,
Славен Рим - третий апофеоз

Мы друг к другу теперь потеплели,
В хороводе сомкнувшие плечи,
Натянулись струной параллели,
Мой народ безупречно излечен!

Улыбнутся небесные братья:
Там родня наша снова поднЯлась!
Крепким дружеским рукопожатьем
То родство без затей объяснялось...

Москва, 2007.07.13, А.В.С.


Ночь на Садовом




По Садовому колечку
Вслед ночному верховому
Задувает ветер свечки
Фонарей, приникших к дому

Небеса светлы в июле
Парам, в никуда идущим,
Будто в праздном карауле
Трепет чувства берегущим

По остывшим, третьеримским,
Скверам музыка играет,
Воздух древних гор грузинских
Мне рубаху продувает...

Москва, 2007.07.07, А.В.С.

Ночное купание с незнакомкой





Апельсиновый сурик дуката заката
Восхитил, вдохновил ярко-синюю навь,
Смолкло все, лишь мерцанье кристаллов агата
В уголках юных глаз приглашало отправится вплавь

Полуржавый фонарь освещал полукругом
Часть тропинки ведущей в загадочный сад,
Сквозь песчинки земли просыпавшимся звуком
Чуть хрустели осколочки звезд под призывы цикад

Там меж лесом и садом столкнулись счастливо
С незнакомой знакомкой, с моею душой,
Тщетно вспомнить былое старались пытливо
С незнакомой знакомкой, а втайне до боли родной

Лес прошли мы, держа путь на свежесть морскую,
Оказались на стертой прибрежной скале,
Океанский прибой, окружая, бушует,
Мы сольемся с волной, чтоб откланяться тесной земле

Я теперь - океан, и во мне - его вечность,
Безупречная правда, движенье глубин,
Всякой твари понятна немая сердечность,
В этом странствии нету границ, я - глубин бедуин!

Океан отразившись от неба прохладой
Ранним утром разбудит меня и её,
Мы не вспомнили прошлое? Значит не надо,
Значит следовать каждый обязан своей колеёй...

Вот в руке у меня тонких пальцев вторженье,
Блики солнца на кудрях, ресницах, груди,
Вот - в улыбке её есть моё отраженье,
Настоящее - здесь, а та вечность давно позади...

Моя весна - как осень





Моя весна - как осень, осень - как весна,
Весной мне грустно очень, а в осень - не до сна

В последние мгновенья перед зимой скорей
Любовью греться надо, что в холоде теплей

Пригоршни поцелуев созревшие срывать,
Умеешь чувства сеять - умей и пожинать

Торопишься влюбиться - как молодость легка,
Мигнешь - и оборвутся листки у василька

Захочется забыться среди пустых полей,
Заснуть и раствориться в косых дымах печей

Чтоб пробудиться к марту, когда в слезах ручьёв
Приходит новолетье вокруг, и до краёв

Наполниться восторгом я прежде был готов,
А ныне новой мукой слышна речь воробьёв

Опять все повторится, родится и умрёт,
Опять последней песней тебя к себе зовёт

Неведомая дымка, реки крутой излёт,
Конец судьбы отжитой и новый небосвод

Влечет в лазурь дневную: чем выше - тем сильней,
И догорают в печке дрова былых страстей...

2008.04.08 Москва, А.В.С.

Обыдоша враги мя




Обыдоша враги мя пожрать моей плоти,
Ненавидящи мир без суда и вины,
Не укрыться от глаза заклятия в гроте,
Ни в мошне, ни в броне, ни под светом луны

Упростивши их долг, я иду к Семистрельной,
Отверзая молящее сердце любви:
Ты над войском имущая власть безраздельно
От движенья страстей злой души огради

И от всяких нас бед свободи, Мать родная,
Выпуская из дланей разящий поток,
Пусть стрелой поразится напавшая стая,
И над западом царствует светлый Восток!

Если ж кто-то из них развернуться способен,
Ты сердца умягчи, пролагая путь слёз,
Кто вчера был смердящему зверю подобен,
Может станет тверёз между чистых берёз...

Так падут пред Тобой все противники Правды,
Потемнеют во мрак беззаконных глаза,
Твоим стрелам безсчетным здесь нету преграды,
Верным в Вере блистает прямая стезя!

Моя Неупиваемая





По огненной Вере
Разишь, исцеляя,
И кто был потерян -
Теперь оживает

От милой колечко
На Образе Дивном
Находит местечко
В окладе старинном

Но разве колечко
Тебе было надо?
Теперь я беспечно
Пью жизни награду

Пусть это колечко
Других обнадежит,
И это словечко
Подняться поможет

А Образ Твой Сильный
Лобзать не дерзаю,
Но только обильно
Хвалу воссылаю...

Москва, 2007.07.09, А.В.С.

Одежды пестрые, реснички в небушко






(после кинофильма Jeux d'enfants)

Одежды пестрые, на туфлях бантики,
Реснички в небушко, в глазах романтика,
Слова несложные от сердца детского,
Чаи вечерние стола соседского

Наивность чистая и боль глубокая
Соседки давние и одинокие,
Открытость на людях и зависть черная,
С тобой идет борьба, борьба упорная

Тебе и дела нет до тех завистников,
С ромашки падают гаданья листики,
Хоть жизнь жестокая, на ласки жадная,
Но впереди любовь, любовь засадная

Недостижимая в мельканье серых дней,
Вокруг полно друзей, вокруг полно детей,
Родня вниманием давно пресыщена,
А у своей души любовь похищена...

Поются песенки, назавтра - новые
Укроют небушко листы кленовые
Но выше этого - другое небушко
Даст негорелого немного хлебушка

Мечта спускается с седьмого небушка,
Ты уже бабушка, а друг твой - дедушка,
Как прежде в юности - одежды пестрые,
Прогулки длинные на дальнем острове

Шаги неспешные, беседы легкие,
Молчанье сладкое, тропа широкая,
И где же прежний мир несется в бой стрелой?
Какая разница - любовь теперь с тобой!

Москва, 2007.08.19, А.В.С.

Озеро в Альпах





Зря ночная блудница роняла с груди
Золотое монисто дрожащих огней,
Прижимая холодное тело в кредит,
Раня нежность ступней об осколки камней

Так и эта гора, возвышаясь во тьме,
Разметала по глади остывшей воды
Все тепло от окон - светлячков на тесьме,
Чтоб последние утром исчезли следы

Ранним часом, накинув на зелень батист,
Восходило светило, вращая часы,
Я проснулся умыт и от воздуха чист,
И сравнялись размеренных суток весы

2008.03.15 Швейцария, А.В.С

Пензенским сектантам





(остановившим конец истории)

Сектанты эти - православны,
А многие из тех, кто в рясах и чинах,
Богаты, важны и тщеславны,
Их ложь звенит в тугих мошнах,

Живут в совете нечестивых,
Плечом к плечу сидят с хулящими Христа,
И нарекают братом льстиво
Того, чья ярость к нам люта

А эти, бедные, молитвой
За весь упавший свет дерзали вознестись,
Под землю - ближе к аду - в битву
Лицом к лицу с врагом сошлись...

Туда сместился центр мира,
Как ручейки на них стеклись молитвы всех...
Багряной царскою порфирой
Покрылась Русь, исправлен грех

Вернулись воины и дети
Обратно к неухоженным своим домам,
Поруган враг, порвались сети,
И быть истории томам!

Из вас - и сытых, и довольных,
Кто всей семьей готов уйти в затвор за мир?
Из вас - порочных и безвольных,
Жестоких, жадных и задир...

Не нужно пензенским сектантам
Карьер, постов, чтоб бренный мир, найдя пустырь,
Подобно греческим атлантам
Держать, построив монастырь!

Принимаем мы бой





Мы построили царство жестокостью, кровью, слезами,
Добротою, трудом и молитвами чистых людей,
Мы сражались с врагами отважными под образами,
Наше сердце с отцами в курганах лежит средь полей!

Самый подлый противник готовился к битве веками,
Озверевший от злобы, неправды, безгласья смертей,
Он стремился убить наши души чужими руками,
Лжи отец - ему бог, лик его неказист от страстей.

"Вы построили царство, теперь вам пора удалится,
Пусть плодами земли будут сыты другие дома,
Бой последний за ваше наследье не с вами продлится,
Русь тихонько отдаст все богатства и силы сама..."

На границе земли у отверстого вышнего края
Рать святая велела забыть непростую страну,
Заалели сердца - нам не надо небесного рая,
Принимаем мы бой и увидим России весну!

Москва, 2007.01.31-02.01 А.В.С.

Соборная молитва





Не первый раз удел Небесной Девы
Вдруг оказался на пути неправедных кочевий,
Гордыня, ложь, раздоры населенья
Исполнили страданий чашу, кончилось терпенье

Ослабло сердце от худых борений,
Утерян образ Божий хилых нынешних творений,
Растерзана под вой былая Правда
Под черный кнут попали жившие для винограда

Вор платит деньги вору для обмана
Чтоб не оправились дома от лютого дурмана
Теперь не стало нравственных барьеров
Под лживым сатанинским пятикрестьем тамплиеров

О, бедная страна, лицо темнеет,
Твои прекрасные глаза остекленели, злея,
Талант опошлился, а мысль застыла,
Гостеприимство кончилось, и жизнь давно постыла

Тогда немного верных чад неспящих
В единый час в домах Господних в высоте парящих
Молитвы меч достали благозвучный,
Ведь с нами Бог, так кто ж на нас восстанет, злополучный?

Господь услышал скорбный глас моленья,
И победили в небесах, а исцеленье сенью
Покрыло чистым снегом землю Мцхета
И закачался черный царь под натиском аскета!

Еще цепляется когтями рьяно
За падающий занавес, скрывающий изъяны,
И, избирая сам себя, ветшает,
Пугает мир, но Правда суд иначе совершает

Страна достаточно вкусила боли
От горьких дел, сейчас уже слышны глаголы воли,
Так подан знак к восстанью из плененья,
Грядущего единоверного соединенья!

Ответ Иштар





"Но в жены себе тебя не возьму я!
Ты — жаровня, что гаснет в холод,
Черная дверь, что не держит ветра и бури,
Дворец, обвалившийся на голову герою"
(Сказание о Гильгамеше)

-Давай, Гильгамеш, становись мне супругом!
...ответил герой за щитом и кольчугой:

-Ты дверь, что не держит ни ветра, ни бури
-Лишь в буре взмывают амуры к лазури

-Жаровня, тепла не держащая в стужу
-Дрова нарубить подобает лишь мужу

-Ты терем, упавший на темя героя
-А с милым эдем и в пещере - не скрою

-Ты слон, растоптавший своё покрывало
-Свобода манила меня, волновала

-Таран, горожанам несущий страданья
-Кто стены свои возводил без старанья

-Сандалии, жмущие шаг скорохода
-К метаниям только у глупых охота

-Супругу дарила одни лишь рыданья
-Чтоб милый не спился от перееданья

-Ты птичку поймала и крылья сломала
-Стихами совсем зарабатывал мало...

-А льву ты готовила много ловушек
-А чем бы он лучше был прочих зверушек?

-Коня ты уздою в конюшне скрутила
-Я мерой гневливость его оградила

-В волка пастуха обратила без ласки,
Гоняют его молодые подпаски

-Начальником был он спесивым и вредным,
Пускай подчинённым послужит усердно,

Давай, Гильгамеш, становись мне супругом!
-Не вынесу силы твоей с перепуга...

__________________________________
Иштар - богиня плодородия, любви, войны,
олицетворение планеты Венера

Гильгамеш - царь шумерского города Урука,
явился впоследствии героем целого ряда
шумерских эпических песен

Софийское






Любима Надежда,
Любима и Вера -
Событиям прежним
Единая мера

Надежна Любовь ли,
Надежна ли Вера?
Два ската у кровли
На грани барьера...

Любовь станет верной,
И верной Надежда,
Как сможет от скверны
Отмыться невежда

Лик светлой Софии
Над ним засияет,
Покорно стихии
У ног заиграют

Сойдутся все трое
У матери в доме
Как только откроется
Путь после грома!

Москва, 2007.09.29, А.В.С.

Справа и слева





Если справа за плечом
Ангела не чуешь,
Значит гнешься под бичом
И с пороком дружишь

Прогнала сама врача,
Внемля вражьей лести,
Привечая палача,
Кто тебя бесчестит...

Если с левой стороны
Приступы с войною,
Значит царский путь княжны
Вытянут струною

Несказаной белизны
Ждут в конце одежды,
А пока едва видны
Стрелочки надежды...

Думай, косы теребя:
Зла душа ль,беззлобна?
Только одного любя,
Будет жить удобно

Поживя немало лет,
Загляни в зерцало,
Чей в глазах лучится свет,
Чья звезда мерцает?


Три сына





Твой дар мне бесценен - три сына,
Три стройных маслины в долине,
Три сына - опора, твердыня!

Четыре мужчины влюбленно
От зимних ветров умилённо
Тебя заслонили сплоченно!

Как в сказке! - жил царь и три сына,
Бывает не только в былине...
Жена, мать, сестра и святыня!

+++ Москва 2007.05.10 А.В.С.

Рассвет после полной луны





Новый день после полной луны неминуем,
Проливается свет в городские колодцы,
Новый день мы молитвой своей коронуем,
Возвышая молитву стремительным солнцем

Уползают под землю в открытые люки,
Словно гады остатки ночных наваждений,
Умолкают в притонах бессвязные звуки,
Чистый строй наступающих сил неизбежен

Омывается Духом душа, пробудившись,
Омывает вода разомлевшие члены,
Соловьиная трель над Нескучным пролившись
Славит золото кудрей прекрасной Елены

Небеса приоткрылись молению в лад
И весенний просыпался в сад снегопад...

Странный апокриф от Гумилева

Еще прослушивая книгу Гумилев Л. Н. Древняя Русь и Великая степь я заметил, насколько мысли, выраженные в апокрифе точно совпадают с действительными, а не фарисейскмими Православными воззрениями на мироздание. При данном подходе, надо отметить, многие неясности, ереси, двусмысленности сами собой становятся разрешены. Мне кажется этот апокриф замечательным и точным.  

185. АПОКРИФ


Работая в Государственном музее этнографии народов СССР в 1949 г., автор наткнулся на странный текст, написанный уйгурским алфавитом на языке, автору незнакомом. К тексту был приложен перевод на русский язык на отдельном листе толстой бумаги, написанный чернилами с соблюдением дореволюционной орфографии. Текст и перевод находились в одной комнате музея, куда во время блокады было свалено много экспонатов, неописанных и незарегистрированных, видимо черновиков.

Автор успел списать перевод текста без соблюдения орфографии, надеясь потом найти время для детального изучения этого документа, но, вернувшись в Ленинград в 1956 г., обнаружил, что часть предметов была передана в Эрмитаж, причем некоторые экспонаты пропали. Таким образом, сохранилась только копия перевода, сделанная безымянным ученым до 1917 г., и несколько его примечаний, которые автор успел скопировать. Эти обстоятельства заставляют считать публикуемый текст недостоверным, но мысли древнего восточного автора столь незаурядны, что ознакомление с ними может заинтересовать современного читателя.

Неизвестный переводчик воспринял древний текст как ряд последовательных тезисов и пронумеровал их, чем облегчил чтение и понимание оригинала. Автор добавил к переводу краткий комментарий и несет ответственность только за него. "Это странное учение сводилось к следующему[6]:

1. Бог, который сотворил мир, - личность, но отнюдь не Абсолют. (Использованный термин является обобщением Плеромы [7] гностиков, Праджни [8] махаянистов и Стихии Света манихеев[9]. Следовательно, автор текста - противник этих трех доктрин[10], что позволяет определить очень приблизительную дату создания трактата - с III по XVI в.).


2. Бог, создав пространство вне себя, ограничил себя, ибо Сам находится вне созданного Им пространства. Следовательно, Бог не вездесущ.

3. Создав время, явление самостоятельное, Бог ограничил себя, ибо Он не может сделать бывшее небывшим. Следовательно, Он не всемогущ.

4. Создав души, наделенные свободной волей, Бог не может предугадывать их поступки, иначе воля была бы несвободной. Следовательно, Он не всеведущ.

5. Это так, потому что Он добр, ибо если бы Он был вездесущ, то Он был бы и во зле, и в грехе, а этого нет.

6. Это так, потому что Он милостив, ибо если бы Он был всемогущ и не исправил бы зла мира сего, то это было бы не сострадание, а лицемерие.

7. Это так, потому что если бы Он был всеведущ, то знал бы злые помыслы людей, готовых сознательно совершить грех; а люди не могли бы избежать греха и поступить иначе, дабы не нарушить волю Его. Но тогда за все деяния должен отвечать Он, а не люди, которые всего лишь исполнители.

8. Бог добр, а значит, мир, Им сотворенный, благ. И чередование рождения и смерти - не зло, а благо. Вечная душа (атман) [11] перерождается, забыв обиды и горе, перенесенные ею в предшествующей жизни. Цепь перерождении непрерывна. Но тогда откуда возникает зло?

9. Если Бог неповинен в зле мира сего, то источник зла - Сатана[12]. Но если Сатана сотворен Богом, то вина за его дела - на Боге. Так как этого не может быть (это противоречит первому принципу), то, значит. Сатана - порождение небытия и сам небытие (шуньята)[13].

10. Сатана действует, значит, небытие может стать активным. Небытие облекает частицы Света (фотоны) и влияет на свободную волю людей через ложь, через необратимость времени и через разрывы в пространстве. Зло приходит в мир из небытия, и горе тем, через кого оно приходит.

11. Те люди, животные, демоны[14], которые свободным волеизъявлением принимали обольщения Сатаны, превращались в нежить и теряли высшие блага: смерть и воскресение; ибо тот, кто не живет, не может ни умереть, ни воскреснуть.

12. Бог-создатель (может быть, Ади-Будда или Брахма) спасает людей по их молитве тем, что дает им силу преодолеть зло и страдания, чем вытесняет Сатану "во тьму внешнюю" (по отношению к материальному миру). Славьте Имя Его".

Интерпретация цитированной философемы крайне затруднительна. Ее нельзя назвать дуалистической, так как отсутствует симметрия двух начал и акт творения ограничивает возможности Создателя. Метафизическое зло рассматривается как воздействие постороннего фактора, но последний обретает эту возможность только благодаря контакту с материей. Отношение к гностицизму и махаяническому буддизму четко отрицательное, но сам жизнеутверждающий теизм напоминает сочетание "желтой веры" Тибета с несторианскими реминисценциями ранней Византии и восточными вариантами митраизма. В истории культуры Центральной Азии такая концепция неизвестна, хотя она логична и оригинальна.

По-видимому, приведенная философема была плодом индивидуального творчества какого-то турфанского вольнодумца, а текст попал в музей с материалами наших великих путешественников. Но это гипотеза, которую невозможно подтвердить. Нам остается считать концепцию неизвестного автора и анонимный перевод апокрифом, как в средние века называли недостоверные тексты. Для книги по истории Великой степи данная публикация всего лишь вставная новелла.